Плач Минотавра - Страница 58

На могиле Икара весело распевала куропатка. В этой птице жила душа матери Талоса Пардис, и она радовалась тому, что ее сын наконец отомщен. Дедал же, опечаленный смертью Икара, смастерил себе новые крылья и отправился за советом к сивилле, не так давно обосновавшейся где-то на побережье Тирренского моря. Как только мы починили наши корабли, Минос велел поднять паруса и взять курс на запад.

Раковина Тритона

Дни тянулись медленно, словно нехотя: погрузившись в молчание, я тщетно старался стереть из своей памяти воспоминания об Ариадне и изо всех сил противился желанию войти в транс, чтобы узнать, где она находится. Как-то вечером, когда я в растерянности стоял на корме и бесцельно смотрел на след, остающийся за кораблем, ко мне подошел Минос и сухо сказал:

— Если ты не хочешь совершенно случайно оказаться за бортом, тебе лучше подумать, как мы будем искать Дедала. У тебя есть два дня.

Судьба глупого мудреца и его бесполезных изобретений, да и моя собственная судьба не особо-то волновали меня, но задачка Миноса позволила мне хоть как-то отвлечься. Когда отведенный мне срок закончился, я предстал перед Миносом с раковиной тритона, попавшей в наши сети.

— Чтобы поймать человека, надо расставить ловушку, использовав в качестве приманки его слабости, — сказал я. — Дедала интересуют лишь деньги и загадки. Внутренности этой раковины — запутанный лабиринт. В каждом порту, не открывая своего имени и происхождения, предлагай ларец драгоценностей тому, кто сможет продеть через эту раковину нить. Такая задача по плечу только Дедалу. Как только тебе отдадут раковину с продетой через нее нитью, считай, что ты поймал мастера.

Минос в точности последовал моим советам: наши люди высаживались на каждом острове, встречавшемся на пути, и от имени Миноса, назвавшегося Апатом, объявляли о том, что человек, сумевший продеть нить сквозь раковину, получит ларец с драгоценностями. Крестьяне, богачи, бродяги, царевичи, пастухи и даже цари пытались справиться с этой задачей в надежде заполучить ларец, но никто из них так и не смог продеть льняную нить через раковину. На Сицилии нас с почетом принял царь Кокал. Во время пира он сказал, что слышал о загадке царя Апата и попросил Миноса показать ему эту ракушку.

— Да, твоя задачка кажется невыполнимой! — воскликнул он, внимательно осмотрев ракушку. — Но если ты оставишь мне ее ненадолго, я думаю, что смогу справиться с ней.

Минос с удовольствием согласился удовлетворить просьбу Кокала. Мы понимали, что Дедал никогда не появится перед чужеземцами. Остаток ужина мы провели, наблюдая за танцем трех дочерей Кокала, тройняшек, которым не исполнилось еще и пятнадцати. Они настолько разгорячили Миноса, что тот даже полез к ним танцевать, испортив чудесное зрелище.

На следующее утро Кокал лично принес Миносу раковину с продетой через нее нитью. Было видно, что работа выполнена очень аккуратно и чисто. Миносу пришлось раскрыть свое имя.

— Я требую, чтобы ты выдал мне Дедала, человека, который справился с моей задачей. Он повинен в предательстве царя Крита. За его голову я отдам тебе два ларца, подобных тем, что ты уже видел.

Кокал уступил с неохотой: хотя Дедал и пробыл в городе всего несколько недель, он уже готовил проект нового царского дворца. Мудреца, закованного в кандалы, отдали солдатам Миноса. Минос даже не заговорил с ним, лишь злобно и ядовито улыбнулся.

— Мне хотелось бы принять ванну, — сказал он хозяину. — Я несколько перепил прошлой ночью.

К удовольствию Миноса, Кокал распорядился, чтобы его дочери растопили для гостя баню. Девушки принялись исполнять распоряжение отца со слезами на глазах: они успели полюбить Дедала, развлекавшего их своими говорящими куклами. На прощание все три расцеловали мастера.

Я поговорил с Дедалом, который, несмотря на свое положение, не скрывая гордости, поведал мне о том, как ему удалось справиться с задачкой Миноса:

— Сначала я проделал небольшое отверстие в конце ракушки и намазал его медом. Потом я взял тонюсенькую нитку и привязал ее к муравью. Затем посадил муравья в ракушку, и он пополз внутрь на запах меда. Когда же он вытащил тонкую нить с другого конца ракушки, я привязал к ней нить Миноса и протащил ее.

Дедал не выглядел особо напуганным, и я подумал, что он просто устал скрываться. Я ошибался.

Время разрушения

Через некоторое время передо мной предстал крайне озабоченный Кокал.

— Кто командует вашим отрядом? — спросил он меня.

— С нами нет командиров, — ответил я, — все военачальники погибли во время бури. Остался лишь Минос. Если хочешь, поговори с капитаном корабля, он, наверное, в порту.

— У нас нет на это времени… Случилось страшное несчастье.

Я резко поднялся. Кокал отвел меня в термы. На полу лежало обожженное тело Миноса.

— Ужасное несчастье. Выйдя из бассейна, Минос споткнулся о ковер и упал в котел с кипящей водой. Какое горе, какое горе! В моем дворце еще никогда не умирали гости.

Сказав это, Кокал принялся рыдать, рвать на себе одежды и биться головой о стены, чтобы выразить свою скорбь.

Я посмотрел на его дочерей, невозмутимо наблюдавших за стенаниями отца. Бассейн Миноса был пуст, но на дне еще бурлила вода. Над ним я увидел закрытый люк. Я вспомнил, как Минос рассказывал мне о преследовавшем его кошмаре: три прекрасные сексуальные девушки открывают люк, из которого на него льется кипяток. Я даже и не думал, что тот сон настолько точно отражал его судьбу. Интересно, догадался ли царь, что проживает свой извечный кошмар, что он наконец-то избавляется от него навсегда?